Вовка
Всегда мечтала как встречу ЕГО, как ноги станут ватными а ладони влажными и как последующие мысли о НЁМ бут вызывать аритмию сердца. Единственное чего мне никак не представлялось так это то, как я вдруг потеряю дар речи, ну как это обычно пишут в любовных романах, увидев его глаза.
Дорога от дома до работы всегда была тем временем, когда мечталось особенно. И преодолевая этот путь уже десять лет, к 30 годам своей жизни, уже не нужно идти к психологу, что бы понять что «Мечтать» это не столько «грезить» сколько «очень сильно желать».
И желание это перестало зависеть от всего внешнего и ни загруженность в работе, ни времена года не подвластны прервать эти мечтания и лишь в воображении менялись красочные картинки, переходя от «Вот увидела его зимой на катке в такой смешной шапочке…» до «Он повернулся и палящее пляжное солнце не помещало увидеть его очаровательную улыбку…».
Всю ночь лил вовсе какой-то не летний дождик, но утреннее солнышко все равно предвещало замечательный день и новые, не менее замечательные мечты по дороге на работу.
«Какого чёрта!!!!!» - Успело выразить моё сознание.
И судя по оглянувшимся прохожим сознание было солидарно с голосом, а он у меня с детства не был кротким.
Новенький хоть и не дорогой костюм цвета светлого кофе с молоком, в котором я себе особенно нравилась, вмиг украсился яркими брызгами с проезжей части. И вовсе не такая новая, как был мой костюм, притормозила грязная десятка отечественного автопрома, цвета графитовый металлик.
- Шумахер сельский!!!! - кинула я в его сторону.
Сегодняшние мечты были особенно реальны, ведь именно сегодня в наш скучный привычный коллектив внедрится новый коллега, о котором я предусмотрительно успела расспросить непомерно болтливую вездесущую кадровичку Алку.
Потратила на полчаса больше времени на макияж и туфли надела на таких каблуках в которых комфортно только лежать, а вот ходить и стоять они не предназначены вовсе, и всё для того что бы дать себе шанс воплотить мечты в реальность.
И вот я жертва одиночества и олицетворение женского невезения с угасающей надеждой, что вольюсь в корпоративные стены Звездой и что мой новый коллега увидев меня весь свой предстоящий рабочий день заполнит вовсе не мыслями о работе а мечтами, мечтами непременно обо мне. Ну это при условии что Алка донесла информацию достоверную а семейном его положении, вернее об отсутствии вовсе положения семейного. А больше всего мне хотелось, что бы не пришлось сожалеть от увиденного о муках передвижения на работу в тесных, но очень красивых туфлях на неприлично высоком каблуке.
И что же теперь, из за какого то «сельского Шумахера», на лишенном видимо уже дано бампера авто, я буду вынуждена, распахивая двери нашей замшелой конторы бежать в туалет, натирая носовым платком испорченный костюм и смывая блеск тщательного макияжа от грязных дорожных брызг и весь день из за этого избегать встречи с новым коллегой и что хуже всего распрощаться с несбывшимися мечтами, по крайней мере, на этот незадавшийся с утра день.
Десятка сдала назад, заставив меня, будучи уже пуганой отшатнуться на шаг от дороги.
Молодой мужчина, несмотря на залысину явно не по возрасту, вышел из машины и каким-то тигровым прыжком через лужу, которая заметно стала мельче после того как её часть украсила мой костюм, оказался рядом.
- Извине пожалуйста я не хотел Вас испачкать. Может быть я могу как то исправить положение?
И бла бла бла…какие то невнятные жалобные слова, которые не помещались в моё сознание заполненное надвигающимся сожалением о несостоявшейся прекрасной встрече с мужчиной, возможно моей мечты, в виде нового коллеги. Ну по крайней мере именно такие были у меня на него виды.
А теперь стоит, перегораживая мне дорогу заплёванное, какой то явно не городской грязью авто, не говоря уже о том, что рядом мужчина в потёртом сером пиджаке, который своим внешним видом вещает, что его владельца деревня забыть не успела.
Его неловкие извинения и мои мысли прервал телефонный звонок.
«Светлана Петровна…сегодня не будет на работе света поэтому поступило указание руководства всех предупредить и на сегодняшнюю пятницу порадовать Вас выходным.»
Голос кадровички Алки как будто издевался и выдавливал каждое слово с противнейшим писком.
«Противнейшее утро, противнейший голос Алки и наиболее противнейший мужик рядом.»
- Позвольте я Вас подвезу? - Врезалось предложение вернувшее меня в реальность.
Ещё полчаса обратно к дому да ещё в таком виде и с невыносимым желанием снять эти тесные туфли меня пугало и я кивнув головой села в машину.
«Влажные платочки, всегда лежащие в женской сумочке изобретение просто ценное для таких невезучих 30 летних девочек переростков как я. И туфли пыльные протереть можно и веки почерневшие от туши. Тушь водостойкая… эх врут рекламщики и чёрные круги под глазами тому свидетельство.»
Молчание прервалось неуверенным голосом мужчины: Меня зовут Владимир..
Но не увидев и не услышав никакой реакции на данное сообщение Владимир решил заткнуться и голос подал лишь подъезжая к моему дому.
- Так мы с Вами почти соседи…
С каким то удивлением в голосе произнёс Владимир.
- Воооон в том доме я снимаю квартиру.
«Ну значит я не ошиблась что Шумахер то сельский, приехал тут и не видит что люди не в коровник идут а в костюмах начищенных на работу… И имя Владимир ему вовсе не подходит. Как может иметь такое имя которое было у моего отца такой противный тип. Вот если бы его звали Антон была бы полная гармония неприязни имени с его владельцем. Всех неприятных типов которых я знала в жизни звали Антоном.»
Выходя с прежним молчанием из машины Владимир решил выдать последнюю на сегодня мне фразу: Вот возьмите мой номер телефона пожалуйста может быть Вам будет нужна моя помошь.
«Взяв листочек с номером телефона, я почему-то сказала: Спасибо. Вот почему я часто говорю Спасибо тогда, когда Спасибо должны говорить мне и вообще что возомнил из себя этот «индюк» в потёртом пиджаке решив, что когда то вдруг мне может понадобиться его помощь... Хоть и негодование моё распалялось не на языке, а в душе, Владимир поспешил сесть в машину и уехать.»
Утро субботнее выдалось жарким но желая подольше поспать я бы поборолась часиков до десяти утра с жарой. Но вот бороться со звонками моей жизнерадостной подруги Ленки было невозможно.
- Светкааааа хватит дрыхнуть, я уже кучу дел с утра переделала по холодку, а сейчас жара, а ты плавишься всё в своей кровати. Смотри Светка, расплавишь всю свою личную жизнь напрочь и испарится она, как испарился мой второй муж из моей жизни, то есть бесследно и безвозвратно. Вставай, иди в душ, пей имбирный чай…фу какая гадость до сих пор Свет не могу понять, как ты его пьёшь. Пей и собирайся, поедем на пляж.
- Уже встала, не тороторь.
Ленка завидно-жезнерадостный и единственный в моей жизни человек, который может позвонить в 8 утра когда я ещё думаю лёжа в кровати - выпить мне кофе а потом в душ или наоборот взбодриться контрастным душем и уж после насладиться кофе, непременно расскажет, что мне нужно сейчас сделать и за какой период времени. Причём независимо от моего мнения.
Мечты у Ленки также кардинально отличаются от моих, так как побывав к 29 годам в двух законных браках мечтать о светлом и чистом чувстве считалось для неё психическим нездоровьем. А мне обделённой опытом регулярного присутствия в жизни мужчины можно. И я мечтала.
Когда Ленка уже вовсю ушла в заплыв я только по колена решилась зайти в воду покрывшись сразу «мурашками» и с каким-то мазохизмом медленно погружалась в непрогретый ещё июньским солнцем водоём.
Когда уже все бока схватились летним солнышком и плечи заметно стали краснеть, я надела пляжное платье и виртуозным движением через проём рукава, сняла верхнюю мокрую часть купальника. Вряд-ли хоть один мужчина с такой лёгкостью сможет повторить этот трюк и так что бы никто этого не заметил.
- Здравствуйте! Уже уезжаете? - Услышала я голос, который был направлен прямо мне в затылок, так как в этот момент я пыталась освободить место для пляжного зонтика в багажнике новенького Ленкиного Шевроле. И мысль о том, когда же она успела забить багажник какими-то пакетами, прервал этот неуспевший провалиться в памяти голос.
Повернувшись я увидела сияющего и с обгоревшим уже носом Владимира.
- Хотите мороженое?
- Нет, не хотим, - я не сказала а рявкнула в ответ.
- Хотим, хотим…, - толкнула меня в бок успевшая подбежать Ленка.
«Все женщины так устроены? Или исключительно я? Одичавшая без мужского внимания поймала себя на мысли что возникший у Ленки интерес к Владимиру, который представлялся мне мужчиной мягко говоря непривлекательным и благодаря обстановке в которой произошло наше знакомство даже противным, возродил в моей душе какой то бунт и желание сказать: А чего это ты Ленка смотришь так на него? И вообще он ко мне подошёл и мороженое, которое ты ешь купил ради меня.
Чушь какая в голову лезет. И эти мысли я поспешила отмести и поторопила Ленку уехать.
Сидя в машине, я наблюдала ещё минут пять, как Ленка мило ему улыбается и ко мне тут же вернулась мысль что мне это не очень всё нравиться.
Воскресное пробуждение оказалось таким же солнечным как и субботнее за исключением того что проспала я почти до обеда.
Вот уже два часа дня а значит выходные завершаются и завтра… ах да завтра непременно мне нужно будет повторить перевоплощение в «Звезду» ради встречи с новым коллегой на работе. Немного набирая обороты мои мечты прервались увиденной в окне рядом с мои домом, уже вовсе не такой грязной, знакомой десятки цвета графитовый металлик.
Молниеносно было принято решение вынести мусор, которое как ни крути, являлось поводом выйти и посмотреть, а никак ни целью избавиться от мусора.
- Лена сказала что Вас зовут Светлана. Извините что я так и не спросил об этом Вас сам.
Останавливая меня этими словами, твёрдо шагающую к контейнерной площадке рядом возник Владимир.
- Здравствуйте Владимир…
- Да Светлана, - произнесла я спокойным ровным голосом.
Через условленных три часа я уже садилась в машину к Владимиру и с удивлением поняла, что неприятное первое впечатление о нем пропадает.
К позднему вечеру от неприятного первого впечатления не осталось и следа и я с удовольствием уже не мечтала а вспоминала приятные моменты прогулки по скверу и его смех и катание по улицам города на машине и как меня укусила в веко правого глаза какая-то злющая мошка и как Вовка взял моё лицо в лани пытаясь рассмотреть куда же именно цапнуло меня это насекомое. И как он взял меня за руку когда вёл по траурному бордюру и я шагая и пытаясь удержать равновесие сжимала его ладонь. Я с детства любила шагать по бордюру и сжимать руку отца и представлять что я выше и взрослее.
Уснуть вспоминая, а не мечтая мне было непривычно и я не заметила как провалилась в сон.
Видимо кадровичка Алка постаралась мне расписать нового коллегу, что проснувшись утром и ещё не открыв глаза, я решила не изменять своей мечте и хоть и со второго дубля, но явиться на работу «Звездой» с прежней целью.
Поднять сонные веки одновременно и равномерно мне не удалось, и это я заметила, когда на вытянутые руки с целью убедится, что с маникюром всё в порядке смотрело лишь одно око.
Зеркало грозно отразило то, о чём подумать не хотелось. Голодная мошка вчера очень постаралась и свидетельство тому заплывший глаз который видел мир как в узкую замочную скважину.
Очень вдруг захотелось заплакать и вовсе не от того что больно а от того что мечты мои опять решили взять отгул и воплощаться в реальность никак им была не судьба. Но угроза того что от слёз лишится чёткого зрения второй глаз и мне придётся идти на работу наощупь не прельщала и я нервные клетки мозга дали команду: Не реветь.
Желание возится с причёской и одевать начищенный от пятничной дорожной лужи костюм само собой отпали, не говоря уже о туфлях «мазохиста» на 10-ти сантиметровой шпильке.
Нет смысла нет и желания.
А отсутствие желания позволяет мне вполне надеть серенькую невзрачную «походную» блузку, юбку под аналогичным названием «И в пир и в мир и в добрые люди» и босоножки, год производства которых, можно найти лишь в архивах обувной промышленности.
Привычная дорога на работу стала непривычной и полной опасностей. С учётом того, что женщине, привычной мечтать и улыбаться и благодаря тёмным солнечным очкам незаметно разглядывать мужчин, преодаливать всякие дорожные препятствия, пряча под солнцезащитным стеклом ещё и незрячий глаз, было трудновато. Старые босоножки в которых можно хоть в кругосветку придавали немного уверенности не навирнуться на встречной кочке.
Не снимая тёмных очков, за которыми при желании не только глаза но и половину лица спрятать можно, я уверенно приближалась к своему кабинету и вдруг услышала за спиной писк Алки.
«Вот чтобы не было с лицом но правила этикета которые заставляют снимать очки при разговоре с человеком сработало молниеносно и развернувшись я уже смотрела на Алку одним глазом.»
- Доброе утро Светлана Владимировна. Познакомься пожалуйста это наш новый сотрудник Владимир Александрович.
Расплываясь в улыбке на меня смотрел Вовка и проведя по залысине сказал: - Мне приятно познакомиться я очень рад быть Вашим коллегой.
А я смотрела на него, сжимая очки влажными ладонями, и первый раз в жизни поняла, что такое потерять дар речи, как это пишут в любовных романах. Весь рабочий день меня преследовала аритмия сердца. И моя мечта обрела голос, карий цвет глаз, залысину не по возрасту и веснушки на носу.
Провожая дочку в детский сад, я точно знаю, о чём она мечтает, сжимая Вовкину руку и шагая, удерживая равновесие по тратуарному бордюру.

Солнце
Амалия была сильной и могучей, ветреной и легкой, стихийной и постоянной, в общем, она была женщиной. Женщиной, у которой в груди сияло солнце. Это солнце согревало её и всех, кто находился рядом с ней. Все было хорошо, пока не пришел он, Номар, ловец солнц… Наблюдательный охотник, спокойный и молчаливый, он сразу почувствовал солнце и захотел его заполучить, чтобы использовать как светильник в своем мире, где часто серо и темно.
Его мир был геометрически прост: квадраты, треугольники, овалы и круги, острые углы были приняты за зло, плавные линии за добро. Все фигуры взаимоотношений жителей этого мира постоянно находились в движении, и если соприкасались острые углы, или округлости, то это называлось логичной гармонией, а если острый угол царапал окружность, то это был уже конфликт. Он привык жить в этом мире, но ему здесь все время чего-то не хватало и тогда, он отправлялся на поиски, сначала даже сам не зная чего. Но однажды, он случайно, нашел женщину-радугу и понял, что его интересует всё, что связано с солнцем. Он никогда не хотел уходить из своего мира, но знал, что есть и другие. Как он попал в свой мир, он не помнил, ему казалось, что он здесь живет всегда. Да он и привык жить в геометрической серости, правда иногда его куда-то или к кому-то тянуло, и тогда Номар отправлялся в виртуальные странствия.
Они и познакомились на виртуальном острове встреч, в месте, где столько розового цвета, что даже становилось плохо от этого навязчивого дурмана. И вот он взял её за руку, и они пошли, а точнее полетели, когда он покидал свой серый мир и находил солнце, то у него появлялись крылья, правда серые, но очень мощные, Амалия любила забраться к нему на спину, и обняв за шею, лететь, им было хорошо вместе. Им, наверное, всегда было бы хорошо вместе…. Но он всегда возвращался в свой мир, и она никогда не понимала почему, наверное, потому, что он заполучил на время солнце из её груди и согревался им там, в своей геометрической пустыне.
«Я люблю тебя», - говорило сердце Амалии Номару, и он любил Солнце! Ведь когда-то и в его груди сияло солнце, когда он был совсем маленьким и жил он в другом светлом и радужном мире, печально, когда гаснут планеты, но еще грустнее, когда они гаснут в сердцах людей… Можно ли их зажигать вновь, не знаю, спросите у Любви!

В кондитерском

Дождь конченый мерзавец! Кончился. И ты сейчас встанешь со своего непонятного места под табличкой «Не садиться!» и уйдёшь. Навсегда.
Карманы грели мне руки, я считала в них мелочь на ощупь. Не узнала два рубля, подумала, что это новенькая десятка. Покупала печенье, которое с детства не ела и с детства не люблю. А ты стоял в очереди у меня за спиной ближе моего ангела-хранителя. Продавщица сухая, теплая, румяная улыбалась нам, своим мыслям, нашим надуманным покупкам. Охотно отвечала тем, кто спрашивал, тем, кто не спрашивал, молчала. Не хвалила коржики, штрудели, печенье, конфеты. И ни слова о дожде.
Он загнал нас как игривый котёнок мышей. Скрёбся лапами в стекло. Для него это забава. Мы переводили дыхание от погони. Мокрые, чужие, и сладкого нам совсем не хотелось. Ты меня, наконец, увидел. Спохватился пропустить в дверь. А у двери сморщенные, как печёные яблоки зонты, зонты, зонты...
- Сильный ещё, - опять спохватился.
Неужели он всего лишь дождь, тот кто берёт и смешивает всё в картонной коробке с одним окном и запахом корицы?
- А вы... угощайтесь. Вот... рожки с кремом...
Вырываются на свободу. С зонтом как с парашютом в дождь. Он идёт тихо. А мы никуда не идём.
Кончился дождь, кончился снег...
И мы теперь часто заходим в этот кондитерский и говорим, иногда получается хором:
- Нам рожки с кремом.
У нас дочка очень любит.

Хранитель Реки

Первый раз за всё это время я чётко видела ярко-синие воды Реки Бытия, пёстрый ковёр её ласковых берегов, приятно щекочущий босые ноги. Как девчонка, я вприпрыжку бежала к мосту, а рядом со мною, беспричинно беззаботно смеясь, двигалась Лера. Впервые, вступив на гладкие, прогретые солнцем брёвна, я ясно увидела человека, когда-то представившегося мне другом. Он был в длинном синем плаще, но лицо его, не скрытое теперь капюшоном, было обращено солнцу. Это был, оказывается, еще совсем молодой мужчина с гладкой ровной кожей приветливо улыбающегося лица, сиявшего тёмно-серыми глазами – хранитель Реки. Поприветствовав друг друга, мы тотчас же заговорили о чём-то незначительно лёгком, как вдруг Лера оглянулась назад, где узкая протоптанная дорожка, приведшая нас к мосту, теряясь в разноцветных душистых цветах, сливалась с голубой лазурью чистого неба. Вдалеке показался приближающейся силуэт мужчины, я сразу узнала в нём Макса. Он торопливо шёл, ведомый узкой речной тропой и тоже напряжённо вглядывался вперёд.
- Лера! – воскликнул он, наконец, словно не веря в увиденное.
- Максим! – девушка побежала ему на встречу.
Озарённые лучами солнца они стояли, сливаясь, друг с другом и с этим светом. Брат начинал, было говорить что-то, но Лера не давала, она бросилась ему на шею и беспрерывно радостно смеялась со слезами на глазах. Тропа вела Леру и Максима далеко за горизонт.
Проводив их взглядом, я обернулась на молодого человека, стоящего рядом со мной.
- Пусть они уходят им надо многое друг другу сказать, – задумчиво выдохнул он.
- Мой брат будет счастлив с Лерой, - улыбнулась я.
- А ты? – спросил мужчина, - Что ты будешь делать дальше?
- Я? Я продолжу работать над романом, я напишу продолжение.
Он молча барабанил по перилам, устремив взгляд куда-то мимо меня.
- Ну, - вздохнул он, - Я обещал тебе, что это будет последнее твоё пребывание на реке. Здесь всё свершилось! Давай теперь простимся…
- Зачем же прощаться?! – удивилась я. - Я приду сюда ещё! Я принесу роман.
- Ты уверена, что хочешь прийти?- недоверчиво спросил собеседник.
- Конечно! – я посмотрела в матово-глянцевые воды реки. - До встречи!
Словно на крыльях, я перемахнула через перилла и я чём была, нырнула в воду. Ласковые тёплые волны сами вынесли меня на берег. Я встала. Одежда на мне была почти сухая и пахла речными цветами. Меня охватило ощущение уюта, домашнего тепла и детской беззаботности. Я обернулась, человек всё еще смотрел на меня с довольной искренней улыбкой.
- Я вернусь! До встречи! – повторила ему я и, махнув рукой на прощанье, пустилась бежать по берегу.
Меня тянуло вернуться к реке, но я старалась преодолеть в себе это желание: я обещала вернуться с романом, а он пока еще не закончен. Но как только будет поставлена последняя точка, я сразу же вернусь.
Так я и сделала. Всё было прежним. Не видно было только человека, приветствовавшего меня, обычно еще на мосту. Я хотела, было закричать, чтобы позвать его, но тут же с досадой вспомнила, что даже не узнала его имени.
- Я вернулась! Где вы?! – прокричала я, озираясь по сторонам.
Но ответом мне было лишь гулкое эхо, долго еще разносящее обрывки слов по глади реки и холмам ярких берегов.
Мне ничего не оставалось, как идти назад. Где же мой человек с солнечным лицом и большими серыми глазами? Если он вернулся к реке, он подал бы мне знак; так куда он мог уйти?
В один из таких, похожих, казалось, на многие другие, день, я одиноко сидела в тени парка, о чем-то глубоко задумавшись. Как вдруг на колени мне неожиданно быстро взлетела моя книга, раскрытая на титульном листе.
- Подпишите, пожалуйста, Сергею, - чуть слышно последовала просьба.
С трудом, отойдя от нахлынувших мыслей, я, не поднимая глаз, взяла из рук читателя ручку и, написав на обложке несколько слов, размашисто расписалась. Он медленно потянулся за книгой, и тут я вспомнила эти руки. Не спеша, словно боясь ошибиться, я подняла голову, и наши взгляды встретились. Да, это были всё те серые бездонные глаза, сияющие на молодом загорелом лице.
- А ты и есть Сергей?
- Да! А что, ты против, Лариса? – пошутил он.
- Нет! – я засмеялась, - Просто, я искала тебя у реки…
- А нашла здесь...
- Что же ты делаешь в городе? – полюбопытствовала я.
- Я? Я отправился за автографом! – сказал он толи в шутку, то ли в серьёз и задумчиво добавил. - А река, она и без меня течёт…
- Вот как.
Мы помолчали, прислушиваясь к шуршанию листвы над головами.
- Давай прогуляемся, - предложил Сергей.
И мы медленно пошли по аллее, тихо о чём-то разговаривая, и мне вновь стало легко и беззаботно, как маленькому ребёнку, нашедшему в чём-то огромное счастье.
- Развилка! – почему-то засмеялся мой спутник, когда оборвалась одна из парковых дорожек, - Туда? Или туда?
- Пойдём! – с улыбкой подтолкнула его я.
И мне вдруг захотелось, чтобы ни одна развилка больше никогда не разделяла нас.

- В эти выходные едем на дачу!
- Я не поеду.
- Наташка, ты что?! Поехали! Все наши будут.
- Не, Вик, что-то не хочется.
- Да забудь ты уже этого Юрика, жизнь то продолжается!
- Вик, даже если бы я хотела поехать, все равно не получится – я работаю в воскресенье.
- Хорошо, вернемся в субботу вечером, согласна?
- Ну, Вика!
- Вот и договорились !

…
- Вика, спасибо тебе, что вытащила меня, мне действительно стало легче. И уезжать так не хочется!
- Если опоздаем на электричку, тогда точно не уедем! Так что давай быстрее!
- Забыла, во сколько электричка?
- В 22.15.

…
- Тимох, ну подумаешь, маловаты немножко!
- Немножко?! Да они даже носки не закрывают!
- Ну, хочешь, езжай в трусах!
- Да пошел ты!
- Сам виноват – кто ж стирает ВСЕ шмотки сразу!
- Откуда я знал, что увольнительную все таки дадут?!
- Ладно, поехали, электричка в 19.10.

…
- Что?! Ты забыл военник?! Ну ты и придурок!
- Илюх, подожди меня здесь, я мигом!
- Ага, мигом – час туда, час обратно! Так, где расписание: 21.05 – по будням, 21.35 – отменена, блин, только на 22.15 теперь уедем…

…
- Теперь я понял.
- ?
- Понял, почему я забыл военник.
- Молодой человек, Вы со мной разговариваете?
- Да. Меня зовут Тимофей.
- Очень приятно, но у меня нет настроения с Вами общаться, извините.
- Это не важно. Я уже нашел.
- Да что ты нашел то?!
- Тебя.


Это не придуманная история. Сначала мой будущий муж мне совсем не понравился. Но он был очень настойчив, что было не просто, ведь он продолжал служить, приезжал очень редко. Потом как то получилось, что я и сама стала к нему ездить. Стала ждать. А из армии я уже встречала любимого мужчину!

Песня на двоих

Он даже не знает о моём существовании, а я едва могу держаться на ногах, когда слышу его голос. Так и опустилась в кресло, когда он пропел первое слово. Не может быть... Неужели есть такой человек на Земле. Он реальнее моих снов. Он есть. Он мог бы жить на другом конце планеты, а живёт почти рядом. Я его стала почти физически чувствовать, особенно когда написала ему письмо и точно знала, что он его прочитал. И я на самом деле прочувствовала тот миг, когда он взял телефон и набрал мой номер. Я вдруг вспомнила, что забыла мобильный в сумочке в дальней комнате, и только взяла трубку в руки, как раздался звонок. Это был он.

- Но восемнадцать-то тебе точно есть, - он посмотрел куда-то через меня и улыбнулся лукаво.
- Скоро девятнадцать будет. У меня в декабре день рождения.
- А обо мне ты как узнала?
- О вас...
- О тебе. Люди искусства общаются между собой на «ты». Так легче, - его лицо сияло мягким светом.
Я говорила, едва владея собой, говорила много, иногда, не ожидая от самой себя, что всё так верно, хорошо, как на духу, иногда, чувствуя, что это совсем не то, что я хотела говорить. Мне хотелось смеяться до слёз от счастья, а он сидел в кресле напротив меня за электрическим пианино и наигрывал, сочиняя на ходу мелодию, и каждую ноту, словно сверял с моим лицом, как будто к нему подбирал эту музыку.
- А у тебя есть любимый певец, или певица? Как бывает, фанатеют, диски покупают... – мы уже второй раз за пару часов пили чай у него на кухне.
- Нет. Но любимый композитор у меня ты.
...
- Вот, песенка получилась... (Я писала стихи на его музыку).
- Спасибо, Александр, - я почему-то в день нашей первой встречи называла его полным именем, хотя и говорила «ты».
- ... Сашечка...
- Санечка..., - мне уже давно хотелось называть его именно так.
...
Тёмно. Ночь бархатная, густо-синяя, тяжёлая. Но она там, за окном. Незнакомые и такие родные огни не моего города. Там за окном, за моим отражением в окне, за крышами старых гаражей, за спящими строительными кранами, меня никто не знает. И будто целая вселенная этот тёплый, такой светлый после темноты свет на кухне, небрежно выдвинутые из-под большого стола стулья и две чашки на столе. Я забыла обо всём, метро сейчас закроется. Куда же я пойду? Да меня никто и не отпустит в такую темноту. Я остаюсь ночевать у мужчины, которого вижу второй раз в жизни...
- Не переживай, это удобно. Ты будешь спать в студии. Это самое почётное место – святая святых... Я только пожелаю тебе спокойной ночи..., - и меня будто волной накрыло, так крепко он обнял меня, - волной нежного мужского запаха его кожи, прикосновений – он касался меня, как клавиш, до боли сильно прижимал к себе, и вдруг отстранился: - Какая ты красивая, - и закрыл глаза, будто желая не видеть – чувствовать меня. Он поцеловал мочку моего уха, щёку, подбородок, губы. Этот нежный, мягкий поцелуй-вихрь.
- Ты жизнь моя... Ты самое дорогое, что у меня есть... Милый, родной любимый... просто будь всегда...

- Ты наверняка забила себе голову каким-нибудь человеком искусства... Но это не от ума, от твоей глупости. Выбрала себе кого-то, придумала..., - услышала я на следующий день от начальницы, которой не составило труда почувствовать, что я не от мира всего.

Нет, я его не придумала, и не я его выбрала. Просто по-другому и быть не могло, мы не могли не встретиться. Потому что не я выбрала его, не он выбрал меня. Нас выбрала любовь. Мы просто две части одного целого. Мы как музыка и слова одной песни. И у нас и жизнь, и песня на двоих. Он родной мне человек. Мне кажется, что он был в моей жизни всегда. Я люблю его за всё и не за что, просто за то, что это он.

"Лето, знакомства, любовь..."


... во время тропического адлеровского ливня сидела под навесом летней кафешки. Ждала автобуса в свой южный городок. Ждала заказанную окрошку. Ливень шел серой плотной стеной, и высунуться официанту из здания кафе ко мне под уличный навес было неромантично. Я тихонько мерзла и радовалась, что окрошку из холодильника не несут. Ливень между тем превращался и в трехсантиметровую горизонталь под моим столиком. Там оставалось совсем немного сухого места для правой пяточки - левую ногу остроумно положила на правую:и теплее, и не мокнет Потом меняла правое на левое, левое на правое... философски-лениво отмечая противоречивость бытия.
Дождь исчез так же скоро, как и появился.
Вот и жизнь такая.
То левая, то правая. То внезапно исчезает...

Было лето.
Было знакомство.
Не было любви...

хочу рассказать одну историю, у которой побывала... Это лето было самое лучшее из всех, потому что появился ОН! Я не подозревала даже, что так сильно влюблюсь. Ну поиграю и поиграю с очередным парнем и брошу. Но этого не случилось. Видимо, Бог решил меня наказать. Я даже сама себе не признавалась, что жду его звонков и этих смс-ок больше всего на свете, больше своего дня рождения... Эта любовь принесла мне многое: и боль и разочарованию, но в тоже время счастье и огромную радость. Я любила его больше жизни. Любила... но не только его одного. Сама не представляю, как мне удалось перебороть себя и ту боль, которая была после расставания. Я его не забуду никогда, потому что эта была очень сильная любовь. Но я не виню его ни в чем. Он дал мне почувствовать любовь... какое это счастье... Сейчас я его уже разлюбила, потому что поняла, что жизнь на этом не заканчивается и надо жить дальше.

Лето - это маленькая жизнь. Одни едут на курорты, другие отдыхают на собственных дачах. В отпуске случаются курортные романы, мы влюбляемся и хотим, чтобы эти отношения продолжались и после, перерастая в нечто более серьезное. Однако многие курортные романы не имеют продолжения... Как себя вести, чтобы потом не было «мучительно больно»?

«Прошлым летом мы с подругой отдыхали в Турции. В соседнем номере жили двое холостых мужчин, тоже друзья, тоже из Москвы. Сами не заметили, как завязался роман. Вернее, целых два: у меня с Денисом и у Жанны с Олегом. Было все: и прогулки при луне, и танцы, и признания в любви, и умопомрачительный с*кс... Казалось, что все достаточно серьезно.

Денис с Олегом уехали раньше нас. Конечно, обменялись перед отъездом телефонами, е-мейлами. Но по возвращении домой ни тот, ни другой так ни разу и не вышли на связь. Позднее я набрела в соцсети на страничку Дениса, и оказалось, что у него есть девушка, причем давно! Просто она, видимо, не смогла в тот раз с ним поехать. Спрашивается, зачем он мне голову морочил?»

Оставив встрепенувшееся сердце,
И чувство легкое, что только зарождалось,
И в душу приоткрывшуюся дверцу,
Она ушла. А одиночество осталось.

В улыбку спрятав слезы на прощание,
Она пропала в дождевой промозглой бездне.
Улыбка эта – словно обещание:
Она придет. А одиночество исчезнет. (с)

Я уезжаю от любви,
Прости мне эту неизбежность,
Мою несбывшуюся нежность
Ты как-нибудь переживи...

Я уезжаю навсегда,
Прости и эту безнадежность,
Я проявила осторожность,
Но не забуду никогда.

Я уезжаю от ТЕБЯ!
Ты прав, наверно, я не стою
Твоих привычек и устоев,
Но видеть пьяным непристойно,
Прости, я не могу тебя.

Не судите строго, написано в поезде за час в возрасте 20 лет. Делать было нечего и решила написать в стихах то, что со мной случилось. Вообще-то стихов не пишу.

Я и Нелька работали в издательстве одного гламурного журнала, где вели колонку светских новостей. В нашей паре она выступала информатором, а я писакой, благо у меня это получалось лучше. Естественно, Нелька мнила, что если бы не она и писать-то не о чем было бы, ну а я конечно считала себя одаренным рассказчиком, вообщем не я бы и писать некому было бы. В буквальном смысле она стремилась к звездам, то есть на самые продвинутые вечеринки, крутые клубы, в то время как я ошивалась возле кабинета главного редактора, выбивая рубрику об экономике. Сплоченности в нашей паре не было. В отместку нам обоим было велено написать статью о героях Великой отечественной войны, от которой открещивались все другие в отделе, ссылаясь на новый модный сезон и сопутствующие ему показы и фотосессии.
Пока Нелька старательно красила ногти, я безжалостно тиранила интернет в поисках подходящего персонажа, непременным условием являлось наличие фотографии. И вдруг, среди огромного множества архивных документов и семейных хроник, она самая. На сканированном чёрно-белом портрете, поблёкшем от времени, весело улыбался мужчина прищуром светлых глаз, в пилотке, которая чуть-чуть съезжала у него вперёд и направо. Правую руку он держал у лба, отдавая честь, так что вся ладонь обращена была вниз и средний палец смотрел в висок. На нем была рубаха, застегнутая до самой верхней пуговицы. Как живой!
- На Дэниела Крэйга похож, - сказала Нелька.
- Ужас какой-то! - схватившись за волосы, воскликнула я и поведала Нельке душещипательную историю.
Прошлым летом меня командировали на остров Диксон, реанимировать умирающую рубрику об экстремальных путешествиях ,естественно из сотрудников нашего офиса мало кто знал, что это совсем не пальмовый рай. Однако ключевое слово остров, по мнению многих, подразумевало наличие моря и пляжа, мне завидовали. Уже в аэропорту меня трясло от холода, термометр показывал редкие для августа -10, тогда как в Москве было 40 в тени. Три дня акклиматизации и вот, наконец, мой первый выход к морю, в фуфайке, такое я не могла не "сфоткать" на мобильный телефон. Кое-как расположившись на самом большом камне, уставилась вдаль. Красота неописуемая, но какая-то устрашающая, пугающая темнотой холодных глубин, из которых кажется вот-вот выйдет какое-нибудь чудовище. Глушь! Ни одного человека! Но чье-то постороннее присутствие к своему немалому удивлению я все же почувствовала. Очевидно, и присутствовавший понял, что он раскрыт и поспешил показаться, выглянув из-за соседнего острого валуна, бесцеремонно примостившись рядом со мной на самом "припекаемом" участке. Надо сказать, я неохотно подвинулась.
Разговорились мы с ним до самого утра, а может и обеда, солнце тогда не заходило дней пять. Романтика, в какой еще части света, солнце не исчезает за горизонтом несколько дней к ряду. Сначала все нормально было, а потом он начал на ясном небе свои звезды показывать, и все украдкой спрашивал у меня, не вижу ли я, не узнаю ли, пошутил, подумалось мне, а дальше только хуже началось. Уйти бы по-тихому, только об этом все мои мысли были. Наглости в какой-то момент я все же набралась и в лицо ему насмешливо бросила: "кто ты?". Он мне и ответил: "в глубине сознания мы подозревали, что и, перерождаясь в нас все же что-то умирает и, просыпаясь от долгого безмятежного сна, охваченные первой дрожью рождения, мы уже не те, кем были до этого". И руку мне поцеловал. Псих одним словом!..
- Фотки с мобильника я проявила и в небе, чтобы ты думала... ЭНЭЛО!
- Может ты того, со звезд?! - восхищенно воскликнула она.
- Ага, вот думаю, что это меня уже который день тянет собрать электромеханическую снайперскую винтовку!

PS: Нелька где-то приобрела себе военный пиджак с погонами, объявив его милитари, ставший ультрамодным в этом сезоне, ее незамедлительно объявили законодательницей мод, ну а я «окромя» фантастики ничего не пишу!

Навеяно просмотром фильма "Ковбои против пришельцев", клевый фильм!

Море и любовь

Ветер:

- Море, акварель её рисует море;
Ты один герой её историй,
Ты её и море и любовь.

Юноша:

- Ветер, обними её скорее, ветер,
Лишь тебе её доверю, ветер,
И скажи ей: «Я всегда с тобой!».
Ты волна!
Будь моей волной!


Я клянусь, родная, я вернусь!
Букеты роз ветров –
Свадебных цветов.
Вместе
две стихии – море и любовь.
На том краю земли
светят корабли
Морю и любви.

Ветер:

- Берег, ты найдешь её зелёный берег.

Юноша:

- Каждый миг я только жду и верю,
Чтоб отдать всё море за любовь.

Ветер:

- Море, видел, как она смотрела в море,
Будто хочет навсегда запомнить
И тебя и море наизусть.

Юноша:

- Я волна!
Тёплым ветром будь!

Всё так спокойно, тихо и уныло,
Что ты, возможно, уж жалеешь сам,
О том, что я всего лишь не забыла
Как можно просто доверять мечтам...

Что раскачать движеньем нашу лодку
Совсем не сложно. Сложно лишь
В глаза тебе смотреть, и с милою улыбкой
Совсем о постороннем тихо "петь".

Глаза не лгут: в них столько боли -
Хватило бы на тысячу утрат...
Спасёт ли нас чужая сила воли?
Или мучения усилятся стократ?

Нет, бурь и гроз тут ожидать не стоит -
Я не пойду на "повышение шрифта",
Но столькое нас нынче беспокоит,
Что нужно поискать расположение моста

Чрез эту реку. И сойти тебе на берег,
А мне же просто дальше плыть.
Ты думаешь, что я тебе не верю?
Ты можешь ТАК об этом говорить?

Сейчас мне легче. Но ничьи уловки
Не смогут тут на что-то повлиять.
Любимый! Здесь тебе решать что делать:
Ввязаться в эту драку или нет...

Ну а потом уже всё станет очевидно -
Что было, с кем, к чему ведет...
Я не хочу лишь, чтоб кому-то было стыдно
За то, что лишь потом произойдет...

Любимый! Я желаю счастья
Тебе и ей немного( ну, пускай).
Не заморачивайся на на моё "ненастье" -
Оно пройдет когда-то невзначай.

И боль пройдет. Больно - когда любишь,
Потом лишь остается пустота.
Лишь обещай, что быстро не забудешь
Ориентиры этого моста...

Дождь

Дождь говорливый, вспыльчивый, косой
Ворвался в городскую моду;
И я пила его свободу,
По лужам шлёпая босой.

И было небо счастливо дождливо,
И было небо будто ни при чём;
И оставались на щеках счастливо
Наши поцелуи под дождём.
*
Теперь мой дождь молчит себе с утра,
Теперь мой дождь правдивая бесскучность.
И я к нему, как к мужу равнодушна,
С которым я терпела – не жила.

А раньше были нам дожди грибные,
И после них и лужи и рассвет.
И раньше мы такими были...
Какими нас теперь уж больше нет.

Дождь говорливый, вспыльчивый, счастливый
Трещит по крышам без умолку весть.
И дозревают огненные сливы,
Которых вместе нам уже не есть.

Я в равнодушие закутавшись ,как в плед,
Спокойно пряталась уже десяток лет .
Была я неприступна ,как скала...
И ключевое слово тут "была"

Теплом повеяло от слов твоих-
Не нужен плед ,тепла тут на двоих...
Как в юнности кружиться голова...
( А я была забыла,что жива!)

Боль сладкая мне не дает уснуть.
Томленье чудное,глаза закрою чуть.
Волною стану,что бы боль ты эту снял,
Котенком стану ,что б меня ты приласкал.

И вновь так сильно захотелось жить!
В любви купаться и самой любить
И верить,что уходят лишь года.
Любовь же остается навсегда!

Луч света ночь прогнал
С моих окон...
КАК ЖАЛЬ ,ЧТО ЭТО БЫЛ
ВСЕГО ЛИШЬ СОН...

Он стоял на берегу канала и размышлял. Была ранняя осень. Погода была ясная.
Светило солнце, оно стояло низко на западе и освещало берег светом до того ослепительным, что у него резало глаза.
Он чувствовал тревожное напряжение, его размышления не приводили его к внутреннему покою, он не мог придумать не какого решения. Он понимал что ему остается только ждать.
Этот берег, или какой то другой похожий на него, солнце, случайные люди гуляющие парами вокруг. А ему надо надеяться и ждать, только надеяться и ждать, ждать своего счастья, человека который поймет и примет его тревоги.
Так было и годы назад, так есть и сейчас.
Всего через пару часов солнце зайдет, но сейчас кажется что от его света некуда деваться.
Он сел на скамейку и закрыл лицо руками, попытался расслабится.
Позднее поднимаясь вверх по склону холма, он оборачивался на берег и смотрел на красоту открывающегося пейзажа и как будто не видел его. Пора было возвращаться домой.

Апрель...Всё просыпается, настроение отличное, в воздухе ощущается только ЖИЗНЬ! Грудь вдыхает эту ЖИЗНЬ, а в голове только одно-через полчаса встреча с тем человечком, которого ты искал всё это время, в кармане небольшой подарок--колечко. Но не хватает одной вещи- пышной, красной розы. С удовольствием выбираю цветок, хочется купить такой, который будет как можно дольше напоминать любимой обо мне. Цветок выбран. Жду в автомобиле. Наконец, дождался! Узнаю издалека по походке, очень красивая, когда смотрю на неё кажется, что это самая крсивая девушка во всём мире, и что самое главное, понимаю-мне кроме неё никто не нужен, и впервые в жизни просыпается желание любить только одного человека, не обманывать его, делать всё чтобы ОНА была счастлива! И счастлива только со мной. Ну вот она пришла, на улице ещё прохладно, поэтому пообщались в салоне, я поймал себя на мысли, что не могу обходиться без этих глаз. Глаза --зеркало души! Значить и без неё я не могу! Провели время вдвоём, пусть немного, но эти три часа я был сней, она была со мной. Когда уезжали, цветок пришлось отсавить, так как дома её ждал муж. Цветок оставили на тающем снегу, роза как то странно замерзла и выглядела как живая. Потом несколько дней подряд я проезжал мимо, роза так и лежала на снегу... такая же красивая и живая!

Если бы я открыла глаза прямо сейчас и увидела как ты смотришь на меня и улыбаешься я наверное лишилась бы рассудка. Да наверняка бы я сошла с ума от внезапного счастья. Сходят ли люди с ума от внезапного счастья? И бывает ли счастье внезапным. Вот так чтобы обычный день, привычный аромат кофе и вроде бы не происходит ничего особенного и вдруг память как дозатор счастья по капле выдаёт твою улыбку, твои глаза, твой голос. Я не помню, куда я только что положила свой телефон или, что мне сегодня нужно купить, но помню, всегда помню твою маленькую родинку на животе.
- Ну вот и осень – хриплый таксист врезал свою ненужную мне совсем реальность. Когда таксисты хотят диалога, то всегда говорят о погоде, о дорогах или эти волшебные слова способствующие долгому бесполезному разговору: Эх, до чего же страну довели.
- Остановите тут, пожалуйста.
Нет ни сегодня. Я вовсе не хочу сегодня возвращаться в реальную серую осень, с реальным серым таксистом обсуждая жизненные реалии народного бытия.
В свою осень, в нашу осень, шурша опавшей листвой, разглядывая, как чудно теряет свою зелёную жизнь клиновый лист, и позволить хоть немного ещё памяти впрыскивать в меня по капле счастье.
Совсем не хочется возвращаться в сыреющую постель и ожидающую отопительного сезона квартиру.
Водка с мятным ликёром пьянящим льдом обжигает горло.
Разлетающаяся охапка желтеющих кленовых листьев на журнальном столике, врывающийся наглый воздух в окно и словно стремящиеся улететь шторы шепчут моей пьянеющей душе: Ну вот и ещё одна осень без тебя….

Это было в том году. Мы познакомились на речке. Встретившись взглядом он подошел и спросил. А как вас зовут? Хоть это и банально, но я ответила. Он подсел ко мне и мы стали разговаривать сначала о работе, потом о друг друге. Обменялись телефонами и разъехались. Сначала только писали друг другу смс потом стали звонить и договорились встретиться на этом же месте. Я приехала вперед его и стала гулять по пляжу ждала его. Он подошел ко мне со спины и обняв меня подарил цветы. Сев на песок мы долго разговаривали и мечтали что будет дальше. Осенью мы поехали на дачу. Пошли в лес за грибами. Мы бегали и радовались как все хорошо искали друг друга по лесу мы забыли о грибах. Пришла зима он каждый день провожал меня после работы. По выходным мы гуляли по парку. Весной решили снять квартиру и жить вместе. Пока искали квартиру мы жили друг у друга. Прошел год и солнце святило еще ярче чем тогда и мы были не разлей вода. Нам казалось все окей! Но настал день и нас разлучили. Тот парень который несся на машине сбил его и не остановившись уехал оставив его. Слезы горя, обиды катились по щеке. Нет его больше, теперь он во мне. И год тот, и день тот я не забуду.